Взвешенно и всесторонне проанализировать, почему сбытовая компания по продаже электроэнергии на оптовом опустила рубильник и ускорила умирание электротранспорта, желающих нет.

А ведь многое на поверхности.

Дальновидно ли было в 2006 году акционировать оба муниципальные предприятия общественного транспорта, с учетом мирового опыта? Думаю, нет.

К тому же, с 2005 года уже действовал федеральный закон о монетизации льгот, и было очевидно, что рано или поздно Свердловской области придется принимать аналогичный закон, делать компенсацию проезда на общественном транспорте адресной, то есть перечислять деньги не пассажирским предприятиям, как прежде, а непосредственно людям — федеральным и областным льготникам. Так и произошло, в 2009 году. Источник поддержки общественного транспорта из бюджетного кармана иссяк.

Оправданно ли с экономической точки зрения, продавать на оптовом рынке электроэнергию на движение по цене дороже, чем для промышленных предприятий? Притом, что доля этой электроэнергии в общем объеме потребления электричества на территории города менее одного процента.

А дальше уже начинаются следствия…

Плюс массовая автомобилизация, когда 47 тысяч жителей Каменска, предпочитая комфорт, пересаживаются на личный автотранспорт. Падает пассажиропоток в троллейбусах и автобусах? Само собой.

Может обслуживание рогатого стоить дешевле, нежели автобуса? Если один привязан к контактной сети и тяговой подстанции, подпитывающей эту сеть электричеством, а другой нет? К тому же 44 км сетей и подстанции должен обслуживать специалист, и не один, чтобы все работало, как часы. Плюс запасные части и материалы. Понятно, что не может. Тем паче, что на линии не один троллейбус, а минимум 22 работают, каждый с экипажем.

Есть и были ли у местной власти правовые основания субсидировать акционерное общество? Дал ли ей законодатель такое право? Увы. Ни ей, ни любой другой.

Понимаю, эмоционально принять все эти аргументы трудно, не по душе.

Проще обратиться к классикам и их вопросам: кто виноват и что делать? И обуреваемый эмоциями человек обращается.

В итоге ответственность за системную проблему перекладывают конкретно на руководителя города. Вместо того, чтобы решить ее комплексно, и не на муниципальном, а федеральном уровне. Учитывая опять же мировой опыт.